А мне приснился уродливый ребенок. Отвратен внешне. Может, мил внутри. И, как облезлый брошенный котёнок, С немым укором щупал цифру три.
Играли в покер, «дурака», «тринадцать», Иль «винегрет», «цыганку», «поддавки». Приучен к уличной шпане, видать, с пеленок, Ему периной – восседать в пыли.
Не сонмом сыт бредущий клирик, Пускай живет в монастыре. И мертв в душе своей сатирик, Сорящий шутки по земле. Взгляни, куда казует перст, И не сорви в позывах смеха Свой глас, ведь здесь – на алтаре – Он будет вовсе не уместен.
Бреди и падай, милый друг. Минутой позже растворится На дне из призрачных потуг Немое, робкое «а если…»